Отмена карточной системы в ссср. Карточная система в ссср, россии и сша

ПРОДУКТОВЫЕ КАРТОЧКИ В СССР

Несмотря на несомненные достижения в экономике, уровень жизни населения оставался очень низким. К началу 1929 г. во всех городах СССР была введена карточная система. Отпуск населению хлеба по карточкам был начат с городов хлебородной Украины. В марте 1929 г. эта мера коснулась и Москвы. За хлебом последовало нормированное распределение и других дефицитных продуктов: сахара, мяса, масла, чая и т. д. К середине 1931 г. были введены карточки на промышленные товары, а в 1932-1933 гг. даже на картофель. Место торговли занимало отоваривание по так называемым "заборным документам" и ордерам через закрытые распределители, рабочие кооперативы и отделы рабочего снабжения.

В этих условиях широкие размеры приобрело воровство. Нарком снабжения Микоян весной 1932 г. признавал: "Воруют все вплоть до коммунистов. Коммунисту легче воровать, чем другому. Он забро-нирован партбилетом, на него меньше подозрений". По словам Микояна, проверка хлебных магазинов в Москве показала, что воруют по 12 вагонов в день.

Решение об отмене карточной системы в СССР вынес октябрьский 1934 г. пленум ЦК. В декабре появилось постановление, которым с 1 января 1935 г. отменялись карточки на хлеб. В сентябре 1935 г. вышло постановление, отменявшее с 1 октября 1935 г. карточки на мясо, сахар, жиры, картофель. Однако ситуация с продовольствием и промтоварами после этого продолжала оставаться сложной. Иностранцы, посещавшие в это время СССР, признавали, что на них сильное впечатление производила способность советских людей находить радости в самых прозаических вещах: "они часами стоят в очереди; хлеб, овощи, фрукты кажутся тебе плохими - но другого ничего нет. Ткани, вещи, которые ты видишь, кажутся тебе безобразными - но выбирать не из чего. Поскольку сравнивать совершенно не с чем - разве что с проклятым прошлым - ты с радостью берешь то, что тебе дают".

И.С. Ратьковский, М.В. Ходяков. История Советской России

ЧЕТЫРЕ ВОЛНЫ ПРОДУКТОВЫХ КАРТОЧЕК

Карточки и талоны были известны еще в Древнем Риме. Словом «тессера» обозначались ордера на получение городским плебсом определенного количества зерна, масла или вина. Хлебные раздачи - фрументации впервые были введены Гаем Гракхом (153-121 гг. до н.э.), для этого использовались тессеры, представлявшие собой бронзовые либо свинцовые монетовидные жетоны.

Карточки, сначала на хлеб, а затем и на мыло, мясо и сахар, вводились во времена Французской революции (1793-1797).

Во время Первой мировой войны нормированное распределение продовольствия было введено в ряде воюющих европейских государств, а также в США.

В период Второй мировой войны нормированное распределение продовольствия было установлено во всех европейских странах, а также в США, Канаде, Новой Зеландии, Австралии, Японии, Индии, Турции, Алжире, Тунисе и др.

Немногим известно, что в США и сейчас действует несколько федеральных программ социальной благотворительности, в рамках которых выпускаются деньги-талоны для малообеспеченных. Посетители выставки могли увидеть FOOD-STEMP (талон на приобретение продовольствия на сумму 1 доллар США), а также «талон для проезда на такси» (штат Алабама, выдается пенсионерам и эмигрантам на сумму до 20 долларов в месяц).

В России впервые карточки введены еще при Николае II в 1916 году в связи с продовольственным кризисом, вызванным войной.

Затем этой практикой воспользовалось Временное правительство, установив 29 апреля 1917 года карточную систему в ряде городов. Исключительно по карточкам распределялись рожь, пшеница, полба, просо, гречиха...

При Советской власти карточки появились вновь в августе-сентябре 1918 года и просуществовали до 1921 года, при организации распределения продовольствия практиковался «классовый подход». Первая карточная волна в России (1916-1921 годы) была погашена временным расцветом предпринимательства в период действия новой экономической политики государства.

Вторая волна стала нарастать в 1929 году, когда на исходе «нэпа» в городах страны была введена централизованная карточная система, просуществовавшая весь период коллективизации и индустриализации, вплоть до 1935 года.

С началом Великой Отечественной войны централизованное карточное распределение вводится вновь (третья волна). Карточки на продовольственные и некоторые виды промышленных товаров появились в Москве и Ленинграде уже в июле 1941 года. А к ноябрю 1942 г. они циркулировали в 58 крупных городах страны.

Карточное распределение продовольственных и промышленных товаров в СССР просуществовало до декабря 1947 года.

Кризисный 1963 год чуть вновь не одарил нас карточной системой, во всяком случае, вопрос об этом обсуждался на довольно высоком уровне.

Четвертая талонно-карточная волна 1980-1990-х голов схлынула совсем недавно и оставила весьма яркие воспоминания. В 1983 году в отдельных городах страны, в том числе в Свердловске, появляются первые талоны на некоторые виды продовольствия (например, колбасу). А к 1989 году уже в большинстве городов и в сельской местности циркулировали разнообразные талоны и карточки.

Спектр предлагаемых к распределению продовольственных товаров, в основном, стандартный: водка и вино, чай и сахар, мука и мясопродукты. Но встречаются и майонез, и кондитерские изделия. Ассортимент промтоваров - от мыла, стирального порошка и спичек до галош (Ташкент,1991) и женского белья (Елец, 1991г.). Названия талонов то же разные. От унизительно-прямолинейных «карточка на хлеб», «талон на картофель», до дипломатично-обтекаемых - «Заказ на покупку» (Ирбит, 1992г.), «Приглашение на оформление заказа» (Иркутск, 1985г.), «Книжка молодоженов» (Ташкент), «визитная карточка покупателя» (Москва,1991г.), «Лимитная карточка» (Нижний Новгород,1991 г.). Ну, а где-то, и с заботой: «Алкоголь – враг вашему здоровью» (талон на водку, Курган,1991 г.).

А. Макурин. Полстопки... за вход на выставку

http://www.bonistikaweb.ru/URALSKIY/makurin.htm

КРИЗИС ТОРГОВЛИ И ОЧЕРЕДИ

С началом форсированной индустриализации в конце 1920-х годов и связанным с ней разрушением крестьянского хозяйства и рынка периода НЭПа кризисы снабжения следовали один за другим. Начало 1930-х годов стало для людей особенно трудным временем - полуголодное пайковое существование в городах и массовый голод в деревне. К середине 1930-х годов удалось стабилизировать положение. 1 января 1935 года отменили карточки на хлеб, 1 октября на другие продукты, а вслед за ними и на промтовары. Правительство объявило наступление эры «свободной» - в противовес карточному распределению первой половины 1930-х годов - торговли. Вскоре, однако, неминуемо последовали новые кризисы снабжения (1936-1937, 1939-1941), локальный голод и стихийное возрождение карточек в регионах. Страна вступила в мировую войну в состоянии обостренного товарного кризиса, с многотысячными очередями.

Почему, несмотря на провозглашение эры «свободной» торговли и времени радоваться жизни, страна не рассталась с «нормами отпуска в одни руки», карточками, очередями и локальным голодом?

«Свободная» торговля не означала свободы предпринимательства. Советская экономика оставалась плановой и централизованной, а государство - монопольным производителем и распределителем товаров. Тяжелая и оборонная промышленность неизменно имели приоритет. В третьей пятилетке капиталовложения в тяжелую и оборонную промышленность резко увеличились. По официальным данным, общие военные расходы в 1940 году достигли трети государственного бюджета, а доля средств производства в валовом объеме промышленной продукции к 1940 году достигла 60%.

Хотя за годы первых пятилеток государственные легкая и пищевая индустрия не стояли на месте, общий уровень производства был далеко не достаточным для удовлетворения спроса населения. В магазины попадало и того меньше, так как значительная часть продукции шла на внерыночное потребление - снабжение государственных учреждений, изготовление спецодежды, промышленную переработку и прочее. За весь 1939 год в розничную торговлю в расчете на одного человека поступило всего лишь немногим более полутора килограммов мяса, два килограмма колбасных изделий, около килограмма масла, пяти килограммов кондитерских изделий и крупы. Треть промышленного производства сахара шла на внерыночное потребление. Рыночный фонд муки был относительно большим - 108 килограммов на человека в год, но и это составляло всего лишь около 300 грамм в день. Внерыночное потребление «съедало» и огромную часть фондов непродовольственных товаров. Только половина произведенных хлопчатобумажных и льняных тканей, треть шерстяных тканей поступали в торговлю. На деле потребитель получал и того меньше. Потери от порчи и хищений на транспорте, при хранении и в торговле были огромны.

Массовые репрессии 1937-1938 годов породили хаос в экономике, советско-финская война и другие «военные конфликты» 1939-1940 годов, а также поставки сырья и продовольствия в Германию после заключения пакта о ненападении усилили диспропорции и обострили товарный дефицит на внутреннем рынке накануне вступления СССР в большую войну.

В то время как полки магазинов оставались полупусты, денежные доходы населения росли быстро. К 1939 году покупательные фонды населения достигли размеров, предусмотренных планом на 1942 год, развитие же розничной торговли отставало от плана. Низкое предложение товаров в торговле приводило к тому, что кассовый план Госбанка не выполнялся, выплаченные населению деньги не возвращались через торговлю в госбюджет. Дефицит бюджета покрывался денежной эмиссией. Общее количество денег в обращении к концу 1940-го выросло по сравнению с началом 1938 года почти вдвое, тогда как физический объем товарооборота снизился и в расчете на душу населения упал до уровня конца второй пятилетки. В обострении товарного дефицита играло роль и искусственное сдерживание роста цен.

В плановой экономике товарный дефицит усугублялся также избирательностью советской торговли - по сути, централизованного распределения, которое перераспределяло товарные ресурсы в пользу больших индустриальных городов. Как остроумно и несколько рискованно шутил мой преподаватель политической экономии социализма в МГУ в брежневские годы, государство решило задачу советской торговли просто - отправляло товары в Москву и несколько других крупных индустриальных городов, а уже население само развозило их куда надо. Москва оставалась неизменным лидером. В столице проживало немногим более 2% населения страны, но в 1939-1940 годах она получала около 40% мяса и яиц, более четверти всех рыночных фондов жиров, сыра, шерстяных тканей, около 15% сахара, рыбы, крупы, макарон, керосина, швейных изделий, шелковых тканей, обуви, трикотажа. Ленинград жил скромнее, но тоже входил в число элитных городов. В 1939-1940 годах он получал пятую часть рыночных фондов мяса, жиров, яиц. По этим товарам два города - Москва и Ленинград - «съедали» более половины всего рыночного фонда страны.

Неудивительно, что товарные десанты в крупные города представляли один из наиболее распространенных способов самоснабжения населения в плановой экономике. Предвоенные годы целиком прошли под знаком борьбы Политбюро с массовым наплывом покупателей в крупные промышленные центры. До осени 1939 года «товарный десант» в крупные города не имел продовольственного характера. Жители сел и небольших городов ездили по стране в поисках мануфактуры, обуви, одежды. С осени 1939 года стали расти очереди и за продуктами.

Центром притяжения оставалась Москва. Московские очереди явно имели многонациональное лицо, по ним можно было изучать географию Советского Союза. По сообщениям НКВД, в конце 1930-х годов москвичи в московских очередях составляли не более трети. В течение 1938 года поток иногородних покупателей в Москву нарастал, и к весне 1939 года положение в Москве напоминало стихийное бедствие. НКВД рапортовал: «В ночь с 13 на 14 апреля общее количество покупателей у магазинов ко времени их открытия составляло 30 000 человек. В ночь с 16 на 17 апреля - 43 800 человек и т.д.». У каждого крупного универмага стояли тысячные толпы.

Очереди не исчезали. Они выстраивались сразу же после закрытия магазина и стояли ночь до открытия магазина. Товар раскупался в течение нескольких часов, но люди продолжали стоять - «на следующий день». Приезжие мыкались по знакомым, вокзалам и подъездам, проводя в Москве целые отпуска. Как говорил один из них:

Донесения НКВД свидетельствуют, что советская очередь являлась своеобразной формой социальной самоорганизации населения, со своими правилами, традициями, иерархией, нормами поведения, моралью и даже формой одежды: как правило, удобная обувь, одежда попроще, теплые вещи, если ожидалось ночное стояние.

Порядок и самоорганизация, однако, никого не могли ввести в заблуждение, они были лишь затишьем, сбережением сил перед решительным штурмом. Лишь только двери магазина открывались, очередь ломалась, бешеная энергия неудовлетворенного потребителя вырывалась наружу.

Е.А. Осокина. Прощальная ода советской очереди

08.02.2015 0 8119

Продуктовые карточки применялись всегда и везде, независимо от экономических и политических систем. Существуют они и в настоящее время. Все их объединяет одно — дефицит. Денежный, товарный или статусный.

О продовольственных карточках слышали все. Молодое поколение знает о них по фильмам, книгам и рассказам старших, но много еще тех, кто на себе испытал это трудновыносимое счастье. В недавние времена тотального дефицита обладатель такой вот «лицензии» на право приобретения всего подряд — от пайки хлеба до румынской стенки или отечественных «жигулей» — чувствовал себя по-настоящему счастливым человеком. Он был «избранным». И если без ящиков из лакированной древесностружечной плиты можно было хоть как-то прожить, то лишенный талонов на хлеб был обречен на голодную смерть.

ОТ РОМУЛА ДО НАШИХ ДНЕЙ

История получения кусочков персонального счастья насчитывает несколько тысячелетий. В Европе их ввел в обращение римский трибун Гай Гракх за полтора столетия до новой эры. К появлению фрументационных тессер (хлебных жетонов) привел экономический кризис, вынудивший власти каким-то образом защитить от вымирания голодающих горожан. Общее количество нуждающихся в самые тяжелые времена достигало 300 тысяч человек.

Одаривались члены гвардии, полиция, пожарные и всякие городские службы. Принадлежность к категории «фрументум публикум» не была постыдной. Напротив, она была предметом гордости в силу своей избранности и статусности. Государство таким образом подчеркивало заботу о своих гражданах. Надо отметить, что эти металлические знаки позволяли получать продукты питания бесплатно.

История римских легити-мационных, то есть законных тессер продолжалась не менее трех столетий. С начала правления Клавдия и до времен Севера раздача жетонов стала походить на вручение правительственных наград и производилась лично императором. Учитывая количество отобранных счастливцев, этот ритуал, проводившийся ежемесячно, мог продолжаться несколько дней.

Следует отметить, что в дальнейшем подобные награды становились более разнообразными и по праздникам их обладатели могли получать даже алкоголь. Для этого выпускались «тессеры винариум». При последующих императорах появилась новая форма в виде деревянных пластинок. Они уже были именными, и на них, кроме перечня продуктов, указывалось и место получения продовольствия.

Кроме того, они давали пожизненные права на отоваривание, и такая «хлебная карточка» могла быть продана, завещана, куплена или подарена. Впоследствии торжественность момента была опошлена императором Нероном, просто разбрасывавшим наследные тессеры толпе.

Принцип «хлеба и зрелищ» требовал расширения сферы поддержки малоимущих. Известны случаи раздачи тессер для посещения Колизея, различных театров и даже бани! Выходит, что античные жетоны несли еще и культурно-пропагандистскую нагрузку.

Но Римом дело не ограничилось. Талоны оказались весьма востребованы и применялись в других местах и временах: в Голландии, Испании, Франции, в континентальной части Африки. Кроме того, выпускались профессиональные и коллегиальные тессеры, распространяемые среди членов соответствующих сообществ.

Нередко они выдавались и для проведения частных мероприятий, требующих значительных материальных затрат- — к свадьбам или похоронам. Не правда ли, все это очень напоминает перестроечные талоны на «свадебную» водку, выдаваемые по справкам загсов? При этом древнеримские «талоны» принципиально отличались от советских тем, что не требовали оплаты и полностью заменяли деньги.

Если обратиться к близким временам, то примеры «кормежки плебса» можно обнаружить начиная с эпохи Просвещения. Например, во Франции карточки на хлеб, мыло, мясо и сахар появились во времена якобинской диктатуры в конце XVIII века. В период Первой мировой войны лимитированное распределение продуктов вводилось в ряде европейских государств, а также в США и в России.

Николаем II в 1916 году было введено карточное распределение многих видов продовольствия. Эпопея продолжилась и после свержения царя-батюшки. Весной 1917 года эту же схему продолжило и Временное правительство. Пшеница, рожь, просо, гречка и другие крупы распределялись исключительно по карточкам.

Эта практика просуществовала до 1921 года. Новая экономическая доктрина, провозглашенная большевиками, на время сняла остроту в продовольственном вопросе. Однако после пересмотра политики партии и правительства, посчитавших НЭП ошибкой, в 1929 году возникла необходимость в карточной системе. Она просуществовала вплоть до 1935 года, то есть весь период коллективизации и индустриализации. Распределением были охвачены более 40 миллионов человек.

Третья волна централизованного распределения (читай — ограничения) продуктов питания и даже некоторых промышленных товаров пришлась на период Великой Отечественной войны. Нормы выдачи были строго ранжированы и зависели от вида деятельности гражданина. Наибольшая пайка выдавалась работникам оборонной промышленности и служащим силовых ведомств, наименьшая — детям, старикам и прочим иждивенцам. Только благодаря жесточайшей распределительной системе удалось избежать массового вымирания людей.

В эти же годы нормированное распределение было установлено во всех европейских странах, а также в США, Канаде, Новой Зеландии, Австралии, Японии, Индии, Турции, Алжире, Тунисе и др. К примеру, в Германии имперская карточная система на все продукты была введена сразу с началом Второй мировой войны — «благодарные» немцы получили 62 вида различных карточек.

ЛАВРОВЫЙ ВЕНОК ДЛЯ «РАЗВИТОГО СОЦИАЛИЗМА»

Последняя, четвертая карточная волна 1980-1990-х годов до сих пор свежа в памяти большинства населения бывшего СССР. Первоначально талоны внедрялись как элемент системы мотивации — отли-
чившемуся сотруднику выдавалась бумага на приобретение дефицитного товара, например женских сапог или телевизора.

Продовольственное распределение также поначалу применялось лишь в отдельных городах и касалось ограниченного набора продуктов, таких как колбаса. Однако впоследствии, с ростом тотального дефицита, карточная география расширялась и затрагивала все больший ассортимент. В этот список вошли чай и сахар, табачные изделия и алкоголь, мыло и стиральный порошок, спички и галоши.

В Ельце, например, только по талонам можно было приобрести женское белье. В столице государства карточки, выдаваемые совершеннолетним, позволяли приобрести в месяц не более десяти пачек сигарет и двух бутылок водки. Талоны на продукты питания и некоторые товары народного потребления можно было получить в «родном» ЖЭКе, а также по месту работы или учебы.

Без документов, подтверждающих право на приобретение продуктов первой необходимости, проблемы выживания были гораздо серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. Например, детское питание приобреталось исключительно на специализированных молочных кухнях при предъявлении необходимых бумаг, а в магазинах зачастую, кроме пакетов с лавровым листом и молотым перцем, прикрывающих пустые прилавки, ничего не было.

Последняя, четвертая карточная волна 1980-1990-х годов до сих пор свежа в памяти большинства населения бывшего СССР.

В некоторых городах самолюбие жителей все же щадили и избегали названий вроде «талон на хлеб», используя более дипломатичное «приглашение на покупку». Однако их суть от этого не менялась. Такими же скрытыми ограничительными системами были и столы заказов, и продуктовые наборы, распределяемые профсоюзами обычно раз в месяц, и офицерские пайки, и «Книжка молодоженов», воспользоваться которой можно было всего один раз в жизни.

Продуктовые наборы тех времен не отличались особым разнообразием и изыском, однако, в зависимости от места работы или занимаемой должности, они могли существенно различаться.

Обладатель набора, в котором помимо перловки была палка финского сервелата или банка прибалтийских шпрот, чувствовал себя везунчиком. Нередко талоны исполняли роль денежного суррогата и выдавались как часть заработной платы для питания в столовой предприятия.

Разумеется, подобная система не могла обойтись без злоупотреблений, воровства и мошенничества, что нередко приводило к народному возмущению. Население протестовало против несправедливого распределения, а также против спекулянтов. В то время слово «спекулянт» было одним из самых употребляемых.

Подобное госраспреде-ление просуществовало в России вплоть до 1992 года и после введения принципа свободной торговли тихо скончалось, хотя в отдельных районах страны карточки просуществовали до 1996 года.

Карточно-талонные распределительные системы существуют и по сей день в некоторых странах бывшего соцлагеря. Северная Корея и Куба не сумели справиться с недостатками централизации и плановой госэкономики. Кубинские лидеры с сожалением признают, что благодаря карточкам, дающим пусть минимальную, но гарантию пропитания на Острове свободы выросло уже как минимум два поколения людей, не желающих и не умеющих работать.

Сейчас талоны уже перестали быть единственным источником снабжения, но большинство кубинцев не представляют себе жизни без них. Возможность купить несколько видов основных продуктов по смешным ценам до сих пор дает им ощущение безопасности.

ДОГНАТЬ И ПЕРЕГНАТЬ

Сегодня и в некоторых развитых странах применяется карточная система. К примеру, в США на продуктовые карточки в настоящее время «подсажены» более 46 миллионов человек, что составляет примерно 14,5% от всего населения страны.

Однако причины введения подобной системы принципиально иные, и она используется исключительно для поддержки социально незащищенных слоев населения, а не вследствие товарного дефицита. Карточки, подобные банковским, выдают тем, чей годовой доход меньше 27 тысяч долларов на семью из четырех человек.

На эту карту государство ежемесячно перечисляет около 115 долларов (на семью — 255 долларов), предназначенных для покупки строго ограниченного набора продуктов питания, и лишь тех, что произведены в Соединенных Штатах. Таким образом, поддерживаются и местные производители. Да, эта карточка ограничивает выбор владельца, поскольку ее нельзя продать или обменять на спиртное, но она гарантирует пропитание даже самым несознательным и асоциальным типам.

Следует отметить, что цены на продукты питания в Штатах зачастую ниже российских, следовательно, даже на эти небольшие суммы можно кормиться вполне сносно. Кроме того, дети малоимущих получают бесплатные обеды в школах, что существенно экономит семейные бюджеты. Если принять во внимание увеличивающуюся бедность, особенно среди цветного населения, то банальная кормежка за государственный счет выглядит вполне разумным шагом. В противном случае голодные бунты ввергнут Америку в хаос и анархию.

Нечто подобное обсуждается и в российских эшелонах власти, и не исключено, что беднейшие слои населения станут счастливыми обладателями подобных пластиковых карт. С такой инициативой выступил в прошлом году Геннадий Онищенко. На осенних парламентских слушаниях в Госдуме главный санитарный врач выразил недоумение, почему у нас до сих пор не ввели продовольственные карточки. Так что все еще впереди. Догоним и перегоним Америку!

Александр ГУНЬКОВСКИЙ

5 мая 1942 года Вторая мировая война, уже несколько лет сотрясавшая планету, пришла наконец и к «самым благополучным обывателям мира»: гражданам США. В этот день их известили о том, что одна из их базовых свобод — свобода торговли — дала трещину. Теперь кое-что им можно было купить только в ограниченном количестве, да и то по карточкам. Прежде всего — сахар и бензин.

По каким-то загадочным причинам карточная система распределения продуктов чётко ассоциируется только и исключительно с социализмом. Дескать, «свободный мир» никогда не может скатиться до такого убожества. В качестве аргумента часто приводят слова Уинстона Черчилля : «Врождённый порок капитализма — неравное распределение богатства. Врождённое достоинство социализма — равное распределение нищеты».

Слова красивые, спору нет. Но потрясают они только воздух, а никак не мало-мальски осведомлённого собеседника. В кризисной ситуации капитализм устраивает такую дикую уравниловку, что меркнут все достижения «тоталитарного советского режима».

Поровну или по справедливости?

Достаточно даже самого беглого взгляда на историю торговли и распределения продуктов во время Второй мировой войны, чтобы убедиться: так или иначе карточки ввели все воюющие державы, от Англии до Японии, если смотреть по алфавиту. Даже в относительно благополучных США с 1943 г. появились карточки на консервы, мясо, сыр, масло и (почему-то) горох.

Другое дело, как вся эта радость была организована. Сравнивая карточную систему той же Англии и СССР, невозможно уйти от скоморошеского принципа делёжки спиртного, принятого у Митьков, группы питерских художников-примитивистов.

«Разделить поровну — водку наливают одинаково. Разделить по справедливости — Митёк большую долю выпивает сам».

Продовольственные карточки 1942 года, по которым жители СССР получали продовольствие. Фото: РИА Новости

В СССР, этом «царстве уравниловки», продукты нормировали и распределяли именно что по справедливости. Кто больше, тяжелее или опаснее работает, тот имеет преимущества. Паёк иждивенца меньше, чем паёк рабочего, а паёк рабочего, в свою очередь, меньше, чем продовольственный аттестат военного. Система жёсткая, но понятная: воспоминания советских детей военных лет полны жалоб на постоянное чувство голода, но упрёков в адрес шахтёров или (тем более) солдат с их хлебной нормой, вдвое-втрое превышающей детскую, нет.

В Англии, где бал правил капитализм с его «неравным распределением богатства», продукты по карточкам распределяли как раз поровну. Нет, кое-какие категории, например, беременные и кормящие женщины, пользовались определёнными поблажками. Но в остальном дело доходило до абсурда. Так, рабочие карточки были унифицированы. Правительство нимало не заботилось о том, что какие-то производства более тяжёлые, какие-то — стратегически важные, а какие-то — попросту вредны или даже губительны. Всем всё поровну, и никаких вариантов.

С самого января 1940 г., как только карточки были введены, традиционно сильные в Англии профсоюзы пытались давить на Департамент продовольствия, чтобы как-то поощрять рабочих тяжёлых производств. Тщетно. Понадобилось более полутора лет и ряд сильнейших военных оплеух от Германии, чтобы до чиновников дошло: кто хорошо ест, тот хорошо работает, тот куёт фронтовую победу в тылу. И осенью 1941 г. были введены… Нет, не разные нормы отпуска продуктов. А всего лишь разные столовые. В столовых категории А питались шахтёры, литейщики и докеры. Остальные — в столовых категории В. Карточки по-прежнему оставались одинаковыми для всех.

1 яйцо и 2 кармана

Что же на них можно было получить?

Вот стандарт недельного отпуска продуктов по карточкам в Англии:

Мясо - 230 г;

Масло - 57 г;

Сахар - 227 г;

Яйца куриные или утиные - 1 штука;

Кулинарный жир - 113 г;

Молоко - 1,4 л.

Можно видеть, что сюда не входят ни овощи, ни хлеб. И то, и другое было на протяжении войны в свободной, хотя и нормированной продаже, по знакомой нам схеме: «Не больше кило в одни руки». Может быть, хотя бы в этом есть какое-то преимущество капитализма?

Может, и есть. Но вот какой забавный нюанс. В СССР карточную систему отменили в 1947 г. А в Англии примерно в то же самое время эту самую систему, наоборот, ужесточали. Так, хлебные карточки там появились уже после войны: в 1946 г. Спустя два года появились ещё и карточки на картошку, что не лезет уже ни в какие ворота. Кстати, карточки на ряд продуктов продержались в Англии до 1954 г.

Более того. Стремление к уравниловке породило там такой феерический идиотизм, как нормирование одежды. Британскими законами военного времени запрещались брюки с манжетами: лишнее расходование материала. Регулировали количество карманов и пуговиц на мужских пиджаках: карманов — не более 2, пуговиц — не более 3. Барышням тоже досталось: высота каблука не должна была превышать 2 дюймов (чуть более 5 см).

В нашей периодике можно встретить зубоскальство на тему того, как советские женщины, получив по ленд-лизу из США синтетические или шёлковые комбинации, сдуру приняли их за вечерние платья. И принялись щеголять в исподнем по театрам и ресторанам. Наверное, это действительно может показаться смешным. Но никак не унизительным. Реальное унижение вот где. На волне уравниловки и дефицита в послевоенной Англии женщины шили себе лифчики из мужских носовых платков. А бельё из ворованного парашютного шёлка считалось высшим шиком.

Британия. Отмена карточной системы.1954 год.

Любой россиянин, безусловно уверен, что во второй мировой войне СССР победил фашистскую Германию. Любая попытка сказать россиянину, что победили союзники и СССР получал помощь от союзников, главным из которого былаБритания,вызывают ярость. При том, что победила не Россия, а СССР. В России принятого утверждать, что Россия всегда есть и будет при том, что например СССР по населению была почти в два раза больше России. Победили только мы, а всякие попытки сказать, что нам кто-то помогал это оскорбление памяти павших воинов. Россияне вообще агрессивны, но тут степень из агрессии становится пугающей. В Росси никогда не будет стоять протестный майдан при том, что не разграблен ни один магазин, россияне даже в обычном протесте сразу грабят магазины. При этом практически любой солдат великой отечественной войны вспоминает продукты, которые получала армия СССР по ленд-лизу. Особенно это касается . При этом кто оплатил ленд-лиз принято не вспоминать, СССР заплатил все долги кровью, а деньги это такая грязная материя.Все долги оплатила Британия. Какие это имело последствия для маленького острова?

Британия была вынуждена ввести карточки. При этом карточки на бензин были отменены в 1950 году, на сладкое в 1953 году, на мясо и остальные продукты в июле 1954 года. Понятно, что СССР жило хуже и питалось не сопоставимо хуже, но СССР платил за свои идеологические химеры, а Британия платила за битву двух зол: коммунизма и фашизма. Расходы Великобритании на вторую мировую войну превысили 25 млрд. фунтов стерлингов, это огромная сумма! Государственный долг вырос за годы войны более чем в три раза. Более 1 млрд. фунтов стерлингов было расходовано на оплату военных поставок. В России по этому поводу принято говорить, что человеческую жизнь нельзя измерить деньгами. Это парадоксальным образом уживается в голове россиян с фразой нежно ими любимого Сталина- «пусть убью, бабы новых нарожают».

После второй мировой войны, 26 июля 1945 года в Великобритании прошли парламентские выборы, на которых, впервые в истории большинство в палате общин получила лейбористская партия. Политика лейбористов себя не оправдала, налоги выросли, карточная система казалась вечной. В стране заметно выросли цены на продукты питания. При этом тяжелым грузом на экономике повис заем в сумме 4400 млн. долларов, который в декабре 1945 выдали США.

Но Британия нашла свой путь и стала величайшей страной и экономикой. Произошло это за счет одновременного ослабления государственного воздействия на экономику и разгона профсоюзов. Идея свободы, великая идея Британии, которая ведет мир к лучшей жизни сейчас и тогда позволило Британии отказаться от карточной системы.

Особенно интересно, что сейчас, не смотря на умеренную инфляцию продукты в Британии в абсолютном измерении дешевле, чем 30 лет назад! Даже русские олигархи типа Чучваркина, оказавшись в Британии,говорят о том, что самое потрясающее это цены в магазинах, они настолько ниже, чем в Москве, что это просто потрясает!

При этом доля желающих получить продуктовую карту менее чем за год выросла на четверть, свидетельствует распространенный в четверг опрос Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ).

Карточная система - система снабжения населения товарами народного потребления в условиях дефицита. При этой системе для покупки товара следует не только заплатить за него деньги, но и предъявить одноразовый талон, дающий право на его приобретение. Карточки (талоны) устанавливают определенные нормы потребления товаров на человека в месяц.

Во время Первой мировой войны нормированное карточное распределение существовало в ряде воюющих держав, в том числе в Российской Империи. Впервые в России карточки были введены в 1916 году в связи с продовольственным кризисом, вызванным войной. Затем этой практикой воспользовалось Временное правительство, установив 29 апреля 1917 года карточную систему во всех городах. Исключительно по карточкам распределялось зерно: рожь, пшеница, полба, просо, гречиха и др.

После Октябрьской революции карточки появились вновь в августе-сентябре 1918 года и просуществовали до 1921 года . При организации распределения продовольствия практиковался «классовый подход».

Отмена карточной системы произошла в 1921 году в связи с переходом к политике НЭПа и расцветом предпринимательства.

В 1929 году на исходе НЭПа в городах страны вновь была введена централизованная карточная система . В апреле 1929 года были введены карточки на хлеб, к концу года карточная система охватила все виды продовольственных товаров, а потом затронула и промышленные. Карточки первой категории предназначались для рабочих, которые могли съесть в день по 800 г хлеба (членам семьи полагалось по 400 г). Служащие относились ко второй категории снабжения и получали по 300 г хлеба в день (и по 300 г на иждивенцев). Третьей категории - безработным, инвалидам, пенсионерам - полагалось по 200 г. А вот «нетрудовые элементы»: торговцы, служители религиозных культов - карточек вообще не получали. Карточек лишали и всех домохозяек моложе 56 лет: чтобы получать продукты, они должны были устроиться на работу.

Система просуществовала весь период коллективизации и индустриализации, вплоть до 1935 года, и охватила более 40 миллионов человек.

С началом Великой Отечественной войны в 1941 году централизованное карточное распределение вводится вновь. Карточки на продовольственные и некоторые виды промышленных товаров появились в Москве и Ленинграде уже в июле 1941 года. Карточки вводились на хлеб, крупу, сахар, кондитерские изделия, масло, обувь, ткани, швейные изделия. К ноябрю 1942 года они циркулировали уже в 58 крупных городах страны.

Карточное распределение продовольственных и промышленных товаров в СССР просуществовало до декабря 1947 года .

Последняя в СССР волна нормированного распределения началась в 1983 году с введения талонов (талонная система). Суть талонной системы заключалась в том, что для покупки дефицитного товара необходимо было не только заплатить деньги, но и передать особый талон, разрешающий покупку данного товара.

Первоначально талоны выдавались на некоторые дефицитные товары народного потребления, однако впоследствии талоны были внедрены на многие продукты питания, и некоторые иные товары (табак, водка, колбаса, мыло, чай, крупы, соль, сахар, в некоторых случаях хлеб, майонез, стиральный порошок, женское белье и т. д.). На практике зачастую не удавалось использовать талоны, так как соответствующих товаров в магазинах не было.

Талонная система стала сходить на нет в начале 1990‑х в связи с ростом цен, инфляцией (что сократило платежеспособный спрос) и распространением свободной торговли (что сократило дефицит). Однако на ряд товаров талоны сохранялись до 1993 года .

Материал подготовлен на основе информации открытых источников