Во всём мире Айзека Азимова знают и любят уже только за то, что на основе его произведений сняты такие блокбастеры, как Я робот , где главную роль исполнил замечательный актёр Уилл Смит и Двухсотлетний человек . Книги Азимова по праву считаются классикой . Родился он под Смоленском, в местечке Петровичи, 2 января 1920 года, изначально его имя и фамилия: Исаак Озимов. В 1923 году вместе с семьёй он эмигрирует в Америку, где учится и, впоследствии, работает. Одновременно с творческой карьерой писатель преподает в Медицинской школе. Помимо того, что он просто известный писатель-фантаст с пятьюстами книгами за плечами, он ещё и обладатель множества наград и премий, самые престижные из которых: пять премий Хьюго и две премии Небьюла. Наиболее известными рассказами Азимова считаются цикл рассказов про роботов, серия рассказов “Академия”, “Стальные пещеры”, “Обнажённое солнце”, “Сами боги”, рассказы о похождениях Лакки Старра и другие. Благодаря доверию к нему общественности, как к популяризатору научной фантастики и технического прогресса, многие термины из его произведений (роботехника, позитронный, психоистория) вошли в обиход, и сейчас используются в научном языке.
Наиболее интересны в его рассказах и романах отношения между людьми и . Искусственные организмы, созданные человеком для того, что бы во всём служить людям, вдруг обретают человеческие черты, эмоции, чувства, если хотите, даже душу. Неизвестно, почему это происходит — из-за грубой ошибки конструктора или же потому, что человек создал, сам того не зная, новый живой организм. Каждый делает свой вывод. Сухая научная фантастика, в его случае, приобретает грани философии и предмет для размышления.
Айзек Азимов прожил 72 года и 6 апреля 1992 года в Нью-Йорке знаменитого, блистательного и просто хорошего писателя с нами не стало.

Купить книги Айзека Азимова можно в интернет-магазине .

Айзек Азимов книги, романы, рассказы:

1. Адский огонь
2. Ах, Баттен, Баттен!
3. Академия
4. Академия и империя
5. Академия и земля
6. Академия на краю гибели
7. Александр Бог
8. Он приближается!
9. Азазел
10. Бессмертный бард
11. Бильярдный шар
12. Благое намерение
13. Братишка
14. Будете довольны!
15. Буква закона
16. Цена риска
17. Чёрные монахи пламени
18. Что, если…
19. Что в имени
20. Что это за штука - любовь

21. Что бы мы не помнили
22. Чувство силы
23. Давайте объединимся
24. Дедовский способ
25. Дело принципа
26. Демон ростом два сантиметра
27. День охотников
28. Девять Завтра
29. Думай
30. Дуновение смерти
31. Движущая сила
32. Двухсотлетний человек
33. Дэвид Старр - космический рейнджер
34. Фантастическое путешествие
35. Галатея
36. Гарантированное удовольствие
37. Глаз наблюдателя
38. Глазам дано не только видеть
39. Глубина
40. Годовщина

41. Говорящий камень
42. Хомо сол
43. Хоровод
44. Хозяйка
45. Истинная любовь
46. История
47. Как им было весело
48. Как поймать кролика
49. Как потерялся робот
50. Как рыбы в воде
51. Как жаль!
52. Какое дело пчеле?!
53. Калибан
54. Каждый исследователь
55. Кисейные грифы
56. Ключ
57. Когда-нибудь
58. Кому достаются трофеи
59. Конец вечности
60. Космические течения

61. Который час?
62. Коварная Каллисто
63. Кто быстрее свой путь пройдёт
64. Кэл
65. Лакки Старр и большое солнце Меркурия
66. Лакки Старр и кольца Сатурна
67. Лакки Старр и луны Юпитера
68. Лакки Старр и океаны Венеры
69. Лакки Старр и пираты астероидов
70. Логика
71. Логика есть логика
72. Ловушка для простаков
73. Лучший друг мальчика
74. Лэнни
75. Лжец
76. Машина - победитель
77. Маятник
78. Мечты - личное дело каждого
79. Мечты роботов
80. Мёртвое прошлое

81. Место, где много воды
82. Мнимые величины
83. Мой сын - физик
84. Молодость
85. Мухи
86. На пути к академии
87. Нашли
88. Не навсегда
89. Небывальщина
90. Некролог
91. Немезида
92. Необходимое условие
93. Неожиданная победа
94. Неясный рокот
95. Ночь, которая умирает
96. Новая игрушка
97. О вреде пьянства
98. Обнажённое солнце
99. Они не прилетят
100. Осколок вселенной

101. Остряк
102. Открытие Уолтера Силса
103. Памяти отца
104. Паштет из гусиной печёнки
105. Пауза
106. Перст обезьяны
107. Первый закон
108. Пишите моё имя через букву С
109. По снежку, по мягкому
110. Покупаем Юпитер
111. Полёт фантазии
112. Последний вопрос
113. Постоянная должность
114. Поющий колокольчик
115. Прелюдия к Академии
116. Приход ночи
117. Прикол
118. Профессия
119. Пустяк
120. Путь марсиан

121. Раб корректуры
122. Разрешимое противоречие
123. Риск
124. Робби
125. Робот, который видел сны
126. Робот ЭЛ-76 попадает не туда
127. Роботы и Империя
128. Роботы утренней зари
129. Роботы зари
130. Рождество без родни
131. С-шлюз
132. Салли
133. Сами боги
134. Секретная миссия
135. Сердобольные стервятники
136. Штрейкбрехер
137. Сила привычки
138. Слишком страшное оружие
139. Смертный приговор
140. Соберёмся вместе

141. Современный волшебник
142. Спаситель человечества
143. Стальные пещеры
144. Сторонник сегрегации
145. Странник в раю
146. Сумасшедший учёный
147. Световирши
148. Такой прекрасный день
149. Тиотимолин и космический век
150. Точка зрения
151. Три-четыре
152. Три закона роботехники
153. Тринадцатый день рождества
154. Трубный глас
155. Тупик
156. Убийство Эй-би-эй
157. Угадывание мысли
158. Улыбка, приносящая горе
159. Улики
160. Уродливый мальчуган

161. В четвёртом поколении
162. В лето 2430
163. В лето 2430 от Р.Х
164. В плену у Весты
165. Валгалла
166. Вера
167. Весенние битвы
168. Выборы
169. Выход из положения
170. Выведение человека
171. Возьмите спичку
172. Время писать
173. Все грехи мира
174. Всего один концерт
175. Вслед за чёрной королевой
176. Вставьте шплинт А в гнездо Б
177. Вторая Академия
178. Я в Марсопорте без Хильды
179. Яко помниши его
180. Эверест
181. Задача профессора Неддринга
182. Заминка на праздновании трёхсотлетия
183. Затерянные у Весты
184. Здесь нет никого, кроме…
185. Зеркальное отражение
186. Женская интуиция
187. Звёзды, как пыль

Если вы давно мечтаете приобрести качественную лодку или катер, но не знаете как это сделать, то отличным решением для вас станет магазин СПЭВ. Данный интернет магазин по продаже лодок может предложить большой выбор интересующего вас товара. Кроме того, здесь же лодочные моторы, прицепы и аксессуары по самым привлекательным расценкам.

Айзек Азимов

Путь марсиан

(Сборник рассказов)

Путь марсиан

The Martian Way (1952)
Перевод: А. Иорданский, Н. Лобачев

1

Стоя в дверях короткого коридора, соединявшего обе каюты космолета, Марио Эстебан Риос с раздражением наблюдал, как Тед Лонг старательно настраивает видеофон. На волосок по часовой стрелке, на волосок против, но изображение оставалось паршивым.

Риос знал, что лучше не будет. Они были слишком далеко от Земли и в невыгодном положении - за Солнцем. Но откуда же Лонгу знать это? Риос еще немного постоял в дверях - боком и нагнув голову, чтобы не упереться в притолоку. Затем вырвался в камбуз, словно пробка из бутылочного горлышка.

– Что это вас так заинтересовало? - спросил он.

– Хочу поймать Хильдера, - ответил Лонг.

Присев на уголок полки-стола, Риос снял с верхней полки коническую жестянку с молоком и надавил на верхушку. Жестянка открылась, издав негромкий хлопок. Слегка взбалтывая молоко, он ждал, пока оно согреется.

– Зачем? - он запрокинул жестянку и с шумом отхлебнул.

– Хотел послушать.

– Лишняя трата энергии.

Лонг взглянул на него и нахмурился.

– Считается, что личными видеофонами можно пользоваться без ограничения.

– В разумных пределах, - возразил Риос.

Они обменялись вызывающими взглядами. Сильная, сухощавая фигура Риоса, его лицо с впалыми щеками сразу же наводили на мысль, что он один из марсианских мусорщиков - космонавтов, которые терпеливо прочесывали пространство между Землей и Марсом. Его голубые глаза резко выделялись на смуглом, прорезанном глубокими складками лице, а оно в свою очередь казалось темным пятном на фоне белого синтетического меха, которым был подбит поднятый капюшон его куртки из искусственной кожи.

Лонг выглядел бледнее и слабее. Он был чем-то похож на наземника, хотя, конечно, ни один марсианин второго поколения не мог быть настоящим наземником, таким, как обитатели Земли. Его капюшон был откинут, открывая темно-каштановые волосы.

– Что вы считаете разумными пределами? - сердито спросил Лонг.

Тонкие губы Риоса стали еще тоньше.

– Этот рейс вряд ли окупит даже наши расходы, и, если дальше все пойдет так же, любая трата энергии неразумна.

– Если мы теряем деньги, - сказал Лонг, - то не лучше ли вам вернуться на место? Ваша вахта.

Риос что-то проворчал, потер заросший подбородок, потом встал и, неслышно ступая в тяжелых мягких сапогах, нехотя направился к двери. Он остановился, чтобы взглянуть на термостат, и в ярости обернулся.

– То-то мне казалось, что здесь жарко. Где, по-вашему, вы находитесь?

– Четыре с половиной градуса - не слишком много!

– Для вас - может быть. Только мы сейчас в космосе, а не в утепленной рудничной конторе.

Риос рывком перевел стрелку термостата вниз до отказа.

– Солнце достаточно греет.

– Но камбуз не на солнечной стороне.

– Прогреется!

Риос шагнул за дверь. Лонг поглядел ему вслед, потом снова повернулся к видеофону. Трогать термостат он не стал. Изображение оставалось неустойчивым, но что-то рассмотреть было можно. Лонг откинул вделанное в стену сиденье. Подавшись вперед, он терпеливо ждал, пока диктор объявлял программу и занавес медленно расплывался. Но вот прожекторы выхватили из темноты знакомое бородатое лицо, оно росло и наконец заполнило весь экран.

– Друзья мои! Сограждане Земли...

2

Входя в рубку, Риос успел заметить вспышку радиосигнала. Ему показалось, что это импульс радара, и у него на мгновение похолодели руки. Но он тут же сообразил, что это иллюзия, порожденная нечистой совестью. Вообще говоря, во время вахты он не должен был выходить из рубки, хотя это делали все мусорщики. И все-таки каждого преследовало кошмарное видение находки, подвернувшейся именно за те пять минут, которые он урвет на чашку кофе, уверенный, что космос чист. И бывали случаи, когда этот кошмар оказывался явью.

Риос включил многополосную развертку. Это требовало лишней энергии, но все-таки лучше убедиться, чтобы не оставалось никаких сомнений.

Риос включил радиосвязь, и экран заполнила русая голова длинноносого Ричарда Свенсона - второго пилота ближайшего корабля со стороны Марса.

– Привет, Марио, - сказал Свенсон.

– Здорово. Что нового?

Ответ раздался через секунду с небольшим: скорость электромагнитных волн не бесконечна.

– Ну и денек!

– Что-нибудь неладно? - спросил Риос.

– Была находка.

– И прекрасно.

– Если бы я ее заарканил, - мрачно ответил Свенсон.

– Что случилось?

– Повернул не в ту сторону, черт подери!

Риос знал, что смеяться нельзя. Он спросил:

– Как же так?

– Я не виноват. Дело в том, что контейнер двигался не в плоскости эклиптики. Представляешь себе кретина пилота, который не смог даже правильно его сбросить? Откуда же мне было знать? Я установил расстояние до контейнера, а его путь просто прикинул, исходя из обычных траекторий. Как всякий нормальный человек. И пошел по самой выгодной кривой перехвата. Только минут через пять гляжу - дистанция увеличивается. Уж очень медленно возвращались импульсы. Тогда я измерил его угловые координаты, и оказалось, что догонять уже поздно.

– Кто-нибудь его поймал?

– Нет. Он далеко от плоскости эклиптики и так там и останется. Меня беспокоит другое. В конце концов, это был всего-навсего малый контейнер. Но как подумаю, сколько топлива я истратил, пока набирал скорость, а потом возвращался на место! Послушал бы ты Канута.

Канут был братом и компаньоном Ричарда Свенсона.

– Взбесился? - спросил Риос.

– Не то слово. Чуть меня не убил! Но ведь мы здесь пять месяцев, и тут уж каждое лыко в строку. Ты же знаешь.

– А у тебя как, Марио?

Риос сделал вид, что сплюнул.

– Примерно столько за весь рейс. За последние две недели - два контейнера, и за каждым гонялись по шесть часов.

– Большие?

– Смеешься, что ли? Я бы мог дотащить их до Фобоса одной рукой. Хуже рейса у меня еще не было.

– Когда думаешь возвращаться?

– По мне - хоть завтра. Мы здесь всего два месяца, а я уже все время ругаюсь с Лонгом.

Длительность наступившей паузы нельзя было объяснить только запаздыванием радиоволн. Потом Свенсон сказал:

– Ну а как он? Лонг то есть.

Риос оглянулся. Из камбуза доносилось тихое бормотание и треск видеофона.

– Не могу понять. В первую же неделю после начала рейса он меня спрашивает: "Марио, почему вы стали мусорщиком?" Я только поглядел на него и говорю: "Чтобы зарабатывать на жизнь, а то почему же". Что за идиотский вопрос, хотел бы я знать? Почему человек становится мусорщиком? А он мне: "Не в том дело, Марио". Это он мне объяснять будет, представляешь! "Вы мусорщик, - говорит, - потому что таков Марсианский путь".

– А что он этим хотел сказать? - спросил Свенсон.

Риос пожал плечами.

– Не спрашивал. Вот и сейчас он сидит там и слушает на ультрамикроволнах передачу с Земли. Какого-то наземника Хильдера.

– Хильдера? Он, кажется, политик, член Ассамблеи?

– Как будто. И Лонг все время занимается чем-то таким. Взял с собой фунтов пятнадцать книг, и все про Землю. Балласт, и больше ничего.

– Ну что ж, он твой компаньон. Кстати, о компаньонах: я, пожалуй, займусь делом. Если прохлопаю еще одну находку, здесь произойдет убийство.

Свенсон исчез, и Риос, откинувшись в кресле, принялся следить за ровной зеленой линией импульсной развертки. На мгновение он включил многополосную развертку. Космос был по-прежнему чист.

Ему стало чуть полегче. Хуже всего, когда тебе не везет, а все вокруг вылавливают контейнер за контейнером и на Фобос, на заводы по переплавке лома, отправляются контейнеры с любыми клеймами, кроме твоего. К тому же он отвел душу, и его раздражение против Лонга немного улеглось.

А вообще он зря связался с Лонгом. Никогда не надо связываться с новичками. Они думают, что тебе необходимы разговоры, особенно Лонг со своими вечными теориями про Марс и его великую роль в прогрессе человечества. Он так и говорил - все с прописной буквы: Прогресс Человечества, Марсианский Путь, Новая Горстка Творцов. А Риосу нужны не разговоры, а находки - два-три контейнера, и ничего больше.

Впрочем, выбора у него, собственно говоря, не было. Лонг был хорошо известен на Марсе и неплохо зарабатывал. Он был приятелем комиссара Сэнкова и уже принимал участие в одном-двух непродолжительных мусорных рейсах. Нельзя же взять и отказать человеку, не испытав его, как бы странно ни выглядело все дело. Зачем вдруг инженеру, имеющему приличную работу и хороший заработок, понадобилось болтаться в космосе?

Айзек Азимов (Isaac Asimov) – американо-русский писатель-фантаст, ученый, поставивший себе цель популяризовать науку. Он написал более пятисот книг, и почт...

От Masterweb

14.04.2018 20:00

Айзек Азимов (Isaac Asimov) – американо-русский писатель-фантаст, ученый, поставивший себе цель популяризовать науку. Он написал более пятисот книг, и почти все в жанре научной фантастики. Кроме того, он пробовал себя и в других жанрах: стиль фэнтези, детективные истории, юмористические повести. Однако главная его цель не менялась: он старался сделать науку более доступной широкому кругу читателей.

Наследие Азимова

Айзек Азимов – это не только книги. Некоторые предложенные автором понятия пришли в реальную жизнь из мира его произведений и остались там: робототехника, позитронный, психоистория (наука о поведении больших групп людей). Эти слова уже давно не окказионализмы, а научные термины. Но первым их произнес Азимов.

Он напоминает писателя-фантаста из цикла «Приключения Алисы» Кира Булычева: тот писал свои романы в XX веке, основываясь на информации из будущего, которой с ним делились ученые из XXI века, навещая его с помощью машины времени. Возможно, таким фантастом и был Азимов.

Идея Азимова

Айзек Азимов, Артур Кларк и Роберт Хайнлайн – о них часто говорят как о «Большой тройке» писателей-фантастов. Их произведения - не просто развлекательная фантастика, это предупреждение, анализ жизни, психоистория, если выражаться словами самого Азимова.

Обращаясь к своим читателям, Азимов так заявил о гуманистической роли научной фантастики в нашем мире:

История достигла точки, когда человечеству больше не разрешается враждовать. Люди на Земле должны Дружить. Я всегда старался это подчеркнуть в своих произведениях… Не думаю, что можно заставить всех людей любить друг друга, но я желал бы уничтожить ненависть между людьми. И я совершенно серьезно полагаю, что научная фантастика есть одно из звеньев, которые помогают соединить человечество. Проблемы, которые мы поднимаем в фантастике, становятся насущными проблемами всего человечества… Писатель-фантаст, читатель фантастики, сама фантастика служат человечеству. (adsbygoogle = window.adsbygoogle || ).push({});

Книги Азимова

Однажды Азимов сказал: «Самая интересная фраза, которую можно услышать в науке, та, которая объявляет о новых открытиях. И это не «Эврика!» (Я нашел это!). Это «Хм, забавно...».

Вклад Исаака Азимова в научно-фантастическую литературу невозможно переоценить, и его книги, несомненно, конкурируют с лучшими книгами Артура Кларка и величайшими произведениями Роберта Хайнлайна. Будь это «Я, робот» или «Я, Азимов» – авторские мемуары – выбирайте сами: каждая книга – шедевр.

Сложно писать о лучших книгах Айзека Азимова – они все лучшие, и каждая несет в себе что-то свое. А вместе они составляют целую вселенную Азимова.

Айзек Азимов, «Основание»

«Основание» – один из самых известных романов Азимова. Считается, что именно в нем писатель раскрыл главные идеи своей «Вселенной». Есть и другой вариант перевода названия этой книги Айзека Азимова – «Академия».

«Основание» – это не совсем роман: он не рассказывает одну полную историю. На самом деле это пять разных сюжетов о различных вымышленных событиях, которые собрались волей случая под одну обложку. Каждая из пяти историй обладает своей собственной структурой сюжета.

Сюжет «Основания» разворачивается в Галактической Империи – это космическое сверхгосударство, раскинувшееся по всему Млечному Пути. Ученый Селдон разработал новую науку – «психоисторию» – и с ее помощью выяснил, что Империя неизбежно падет в скором времени, и наступят Темные века. Селдон создает особую организацию и дает ей имя – «Основание». Ее цель: основываясь на «плане Селдона», попытаться спасти цивилизацию и возродить ее.

Это напоминает (и идея была взята оттуда) историю падения Римской империи.

«Основание» было вдохновлено работой Эдварда Гиббона – «История упадка и падения Римской империи». Сюжет первой части романа посвящен росту и развитию «Основания», на фоне «упадка и падения Галактической Империи». На роман Азимова также повлияла политическая тенденция фандома научной фантастики, известная как михелизм – тренд, согласно которому научная фантастика должна по своей природе выступать за утопическое существование, применение науки для человеческого счастья и более здравый взгляд на жизнь.

«Основание» вдохновило таких писателей, как Дуглас Адамс, Джордж Лукас, а также общественных деятелей, таких как Пол Кругман и Ньют Гингрич. В 1966 году трилогия «Основание» получила премию Хьюго за лучшую серию книг всех времен, обойдя даже «Властелина Колец». Сам Азимов признался, что был поражен, выиграв награду, полагая, как и многие другие, что победить должен был, конечно, Толкин.

Айзек Азимов, «Конец вечности»

Этот роман был написан в 1955 году.

«Конец вечности» в какой-то момент потерялся во времени. В отличие от знаменитого «Основания» Азимова и серии «Я, Робот», «Конец вечности» в основном известен только редким и особо фанатичным поклонникам научной фантастики. Однако серьезные преданные читатели Азимова считают его единственным величайшим романом.

В нем описывается работа организации, которая называется «Вечность» (в ней работают люди, называемые Вечными). Эта организация существует вне рамок времени.

Идея романа в следующем: что бы произошло, если бы у нас были вечные стражи, стоящие на грани времен и готовые всегда защитить нас от наших собственных ошибок?

Вечность контролирует потоки Времени и Реальности, используя Колодцы Времени. Однако есть возможность отправиться в путешествие во времени только по тем годам, которые идут после XXVII (когда была основана «Вечность»). Столетия до XXVII это, если пользоваться лексикой Вечных, Первобытная история. Для путешествий во времени требуется очень много энергии, которую Вечность добывает в почти неограниченном количестве – от Солнца из будущего, когда оно стало Сверхновой. С помощью некоего дубликатора массы, ученые создали похожие друг на друга Сектора Вечности. Вечные проживали, занимались наукой и разработкой нового будущего в этих секторах. Также из них они могли отправиться в нужное им время. В самих секторах Вечности нет обычного времени, а есть биовремя. Оно находится вне контроля Вечных.

Те, кто живет вне вечности, называются времянами. Вечные контактируют с ними и помогают им торговать между различными столетиями. Однако цель Вечности времянам неизвестна. На самом деле она меняет человеческую историю, и это называется Изменениями Реальности. Даже негативные последствия таких перемен всегда скомпенсированы положительными, и все это работает на благо человечества.

«Я, Робот»

При разговоре об Айзеке Азимове "Я, робот" – это, пожалуй, то название, которое немедленно всплывает у каждого в голове. Поклонники знают, что «Я, робот» – это лучший сборник научно-фантастических рассказов о роботах. Он оказал неоценимое влияние на этот жанр в частности и на научный подход к этой сфере в целом. Айзек Азимов впервые сформулировал три закона робототехники, которые настолько точно излагают положения этой системы, что вполне могут применяться. Причем не только в сфере науки, но и в жизни.

Сборник состоит из 10 рассказов, включая предисловие, и представляет собой описание жизни и работы робопсихолога Сьюзен Келвин и того, с чем ей приходилось столкнуться.

Рассказы хотя и различны по смыслу и частным замыслам, но объединены общей идеей: так ли уж сильно робот отличается от человека?

Идея «трех законов» стала чрезвычайно популярна и послужила основой для последующих произведений не только Азимова, но и многих других фантастических работ.

Три закона робототехники

Эти законы выглядят очень логичными, однако рассказы построены на том, что часто эти законы вступают в противоречие друг с другом или в результате столкновения с человеческим фактором. В реальности сложно представить себе робота, который бы существовал в согласии с этими законами: умные бомбы и самонаводящиеся ракеты – это тоже виды роботов, и они с легкостью нарушают первый и третий законы. Компьютеры выполняют то, что они запрограммированы делать, и, конечно же, они будут вредить людям, если их так настроить. Ошибка этих законов в том, что они основаны на человеческих концепциях и понятиях. Поступки людей могут быть злонамеренными, но машины просто выполняют то, на что они запрограммированы.

В самих рассказах не раз упоминалось, что эти законы очень похожи на человеческие заповеди, что лишний раз заставляет задуматься: что есть мы? Кто есть роботы?

Принцип Wronger than wrong - неправильнее неправильного

Wronger than wrong ("неправильнее неправильного") - это принцип, описанный Майклом Шермером на основе аксиомы Азимова. Это логическая ошибка, обсуждаемая в эссе Азимова «Относительность неправильности». Утверждение, которое приравнивает две ошибки, неправильнее неправильного, когда одна из ошибок явно более ошибочна, чем другая. Как сказал Азимов: «Когда люди думали, что Земля плоская, они ошибались. Когда люди думали, что Земля была сферической, они ошибались. Но если вы считаете, что размышление о том, что Земля сферична, так же ошибочно, как и то, что Земля плоская, тогда ваше мнение неправильнее, чем оба предыдущих утверждения вместе взятые». Азимов объясняет это так: наука является прогрессивной и собирательной концепцией. Несмотря на то что научные теории позже оказываются ошибочными, степень их неправильности со временем уменьшается, поскольку они модифицируются в ответ на ошибки прошлого. Например, данные, собранные с помощью спутниковых измерений, показывают с высоким уровнем точности, как форма Земли отличается от идеальной сферы.

Улица Киевян, 16 0016 Армения, Ереван +374 11 233 255

Перевод: С. Степанов

Многие склонны классифицировать научную фантастику лишь как еще один жанр и ряду других: детективы, вестерны, приключения, литература о спорте, любовная проза и… фантастика.

Однако тех, кто любит и читает фантастику, такая классификация не устраивает. Они считают фантастику литературным отражением научного и технического прогресса. А ранее не включает это отражение в себя весь опыт человеческих взаимоотношений, другими словами - всю нашу жизнь?

В самом деле, как отделить (фантастику, столь богатую приключениями) от, например, приключенческой литературы как таковой. В конце концов полет на Луну - это прежде всего приключение, а потом уже все остальное.

Мне доводилось читать прекрасные научно-фантастические произведения, которые классифицируются как фантастика лишь отчасти и. в свою очередь, обогащают ту разновидность литературы, к которой их можно отнести с равным, правом. Артур Кларк написал в свое время замечательный вестерн. Правда, действие в нем происходит па дне океана, а в роли пасущихся стад выступают дельфины. Клиффорд Саймак создал свой рассказ «Правило 18» по всем канонам спортивной литературы, однако ввел в него возможность путешествий во времени, потому что главному тренеру землян понадобилось собрать чемпионов всех времен, чтобы победить на спортивных играх марсиан. Филипп Фармер в светлой и трогательной повести «Влюбленные» рассказал историю любви - что, казалось бы, может быть банальнее? Однако любовь эта вынуждена была преодолеть границы не религиозные и даже не расовые - герои были детьми двух разных планет…

С учетом всего вышеизложенного весьма странно выглядит тот факт, что чрезвычайно редко встречаются (фантастические произведения с детективным сюжетом. Казалось бы, чего проще! Ведь наука, с которой фантастика чаще всего имеет дело, сама почище любого детектива… И разве нет примеров (литературных) блестящего применения научного склада ума в раскрытии преступлений?

Все это так, и тем не менее писатели, работающие в жанре фантастики, обходят детективные сюжеты стороной.

Довольно давно мне пытались объяснить этот феномен. Меня убеждали, что законы написания фантастических произведений не позволяют вести с читателем честную игру. Представим себе минуту, говорили мне, что кому-то вздумалось поместить Шерлока Холмса в далекое будущее. Что же он скажет доктору Ватсону, едва ознакомившись с деталями очередного дела? А вот что: «Как вы, наверное, знаете, Ватсон, с 2175 года, когда все испанцы заговорили по-французски, испанский стал мертвым языком. Как же мог Хуан Лопес произнести свою решающую (фразу по-испански?». Все ясно. Хуан Лопес - убийца.

Эти аргументы меня не убедили. Мне казалось, что обычные сочинители детективов (не фантасты) могут надувать читателя с таким же успехом. В их власти запрятать ключ к решению загадки так далеко, что догадаться не сможет никто; они могут ввести в сюжет такого героя, который появится ниоткуда и сгинет в никуда; они, наконец, способны к концу романа вовсе позабыть о том, с чего начинали…

Но ведь не поступают же они столь странным и нелогичным образом! Напротив, они стараются вести игру честно. Ключ к разгадке, хоть и запрятанный весьма искусно, в детективе всегда есть. Читателя водят за нос, сбивают с толку, мистифицируют - но никогда не обманывают.

Детектив, как и другие жанры, имеет свои законы. Так же точно и фантастический детектив обязан иметь свои. Например, такие. Не следует раскрывать загадку преступления с помощью невероятных, рожденных исключительно фантазией автора приборов; нельзя для объяснения факта трагедии, несчастного случая или преступления ссылаться на некие туманные возможности будущего - напротив, необходимо выписать это будущее с максимально возможным количеством деталей, дабы читатель имел возможность догадаться обо всем сам; автор фантастического детектива должен использовать только те факторы., которые хорошо известны читателю; если же он хочет что-то придумать, то делать это он должен с величайшим тщанием, так, чтобы читатель его понял.

Пот, пожалуй, и все. И если все эти законы учитывать, то фантастический детектив становится вполне приемлемой литературной формой. Более того, может получиться прекрасное произведение: ведь в нем огромный интерес будет вызывать не только интрига, но и фон, на котором эта интрига завязывается…

Придя к такому выводу, я сел за пишущую машинку и в 1953 году написал свой первый фантастический детектив - «Стальные пещеры». Критикой он был воспринят и как хорошая фантастика, и как увлекательный детектив. С тех пор я не слышал, чтобы кто-то утверждал, что фантастический детектив написать невозможно. А чтобы окончательно закрепить успех и убедить читателей, что «Стальные пещеры» не были случайностью, я чуть позже - в 1957 году - написал продолжение этой повести под названием «Обнаженное Солнце». Кроме этих довольно объемных вещей, у меня есть и ряд более мелких, также содержащих в себе детективное начало. Их я и предлагаю вниманию читателей в этом сборнике.

Поющий колокольчик

The Singing Bell (1955)

Перевод: Н. Гвоздарева

Луис Пейтон никогда никому не рассказывал о способах, какими ему удавалось взять верх над полицией Земли в многочисленных хитроумных поединках, когда порой уже казалось, что его вот-вот подвергнут психоскопии, и все-таки каждый раз он выходил победителем.

Он не был таким дураком, чтобы раскрывать карты, но порой, смакуя очередной подвиг, он возвращался к давно взлелеянной мечте: оставить завещание, которое вскроют только после его смерти, и в нем показать всему миру, что природный талант, а вовсе не удача, обеспечивал ему неизменный успех.

В завещании он написал бы: «Ложная закономерность, созданная для маскировки преступления, всегда несет в себе следы личности того, кто ее создает. Поэтому разумнее установить закономерность в естественном ходе событий и приспособить к ней свои действия.»

И убить Альберта Корнуэлла Пейтон собирался, следуя именно этому правилу.

Корнуэлл, мелкий скупщик краденого, в первый раз завел с Пейтоном разговор о деле, когда тот обедал в ресторане Гриннела за своим обычным маленьким столиком. Синий костюм Корнуэлла в этот день, казалось, лоснился по-особенному, морщинистое лицо ухмылялось по-особенному, выцветшие усы топорщились по-особенному.

– Мистер Пейтон, – сказал он, здороваясь со своим будущим убийцей без тени зловещих предчувствий, – рад вас видеть. Я уж почти всякую надежду потерял – всякую!

Пейтон не выносил, когда его отвлекали от газеты за десертом, и ответил резко:

– Если у вас ко мне дело, Корнуэлл, вы знаете, где меня найти.

Пейтону было за сорок, его черные волосы уже начали седеть, но годы еще не успели его согнуть, он выглядел молодо, глаза не потускнели, и он умел придать своему голосу особую резкость, благо тут у него имелась немалая практика.

– Не то, что вы думаете, мистер Пейтон, – ответил Корнуэлл. Совсем не то. Я знаю один тайник, сэр, тайник с… Вы понимаете, сэр.

Указательным пальцем правой руки он словно слегка постучал по невидимой поверхности, а левую ладонь на миг приложил к уху.

Пейтон перевернул страницу газеты, еще хранившей влажность телераспределителя, сложил ее пополам и спросил:

– Поющие колокольчики?

Айзек Азимов

Ранний Азимов

(Сборник рассказов)

Коварная Каллисто

The Callistan Menace (1940)
Перевод: Т. Гинзбург

Проклятый Юпитер! - зло пробурчал Эмброуэ Уайтфилд, и я, соглашаясь, кивнул.

Я пятнадцать лет на трассах вокруг Юпитера, - ответил я, - и слышал эти два слова, наверно, миллион раз. Должно быть, во всей солнечной системе не существует лучшего способа отвести душу.

Мы только что сменились с вахты в приборном отсеке космического разведывательного судна «Церера» и устало поплелись к себе.

Проклятый Юпитер, проклятый Юпитер! - хмуро твердил Уайтфилд. - Он слишком огромен. Торчит здесь, у нас за спиной, и тянет, и тянет, и тянет! Всю дорогу надо идти на атомном двигателе, постоянно, ежечасно сверять курс. Ни тебе передышки, ни инерционного полета, ни минуты расслабленности! Только одна чертова работа!

Тыльной стороной кисти он отер выступивший на лбу пот. Он был молодым парнем, не старше тридцати лет, и в глазах его можно было прочитать волнение, даже некоторый страх.

И дело здесь было, несмотря на все проклятия, не в Юпитере. Меньше всего нас беспокоил Юпитер. Дело было в Каллисто! Именно эта маленькая светло-голубая на наших экранах луна, спутник гиганта Юпитера, вызывала испарину на лбу Уайтфилда и уже четыре ночи мешала мне спокойно спать. Каллисто! Пункт нашего назначения!

Даже старый Мак Стиден, седоусый ветеран, в молодости ходивший с самим великим Пиви Уилсоном, с отсутствующим видом нес вахту. Четверо суток прочь, и впереди еще десять, и в душу когтями впивается паника…

Все мы восемь человек - экипаж «Цереры» - были достаточно храбрыми при обычном ходе вещей. Мы не отступали перед опасностями полудюжины чужих миров. Но нужно нечто большее, чем просто храбрость, для встречи с неизвестным, с Каллисто, с этой «загадочной ловушкой» солнечной системы.

По сути дела, о Каллисто был известен только один зловещий, точный факт. За двадцать пять лет семь кораблей, каждый совершеннее предыдущего, долетели туда и пропали. Воскресные приложения газет населяли спутник всевозможными существами, от супердинозэвров до невидимых созданий из четвертого измерения, но тайны это не проясняло.

Наша экспедиция была восьмой. У нас был самый лучший корабль, впервые изготовленный не из стали, а из вдвое более прочного сплава бериллия и вольфрама. У нас были сверхмощное оружие и наисовременнейшие атомные двигатели.

Но… но все же мы были только восьмыми, и каждый это понимал.

Уайтфилд молча повалился на койку, подперев подбородок руками. Костяшки пальцев у него были белыми. Мне показалось, он на грани кризиса. В таких случаях требуется тонкий дипломатический подход.

Как ты, собственно, оказался в этой экспедиции, Уайти? - спросил я. Ты, пожалуй, еще зеленоват для такого дела.

Ну знаешь, как бывает. Тоска вдруг напала… Я после колледжа занимался зоологией - межпланетные полеты необычайно расширили это поле деятельности. На Ганимеде у меня было хорошее, прочное положение. Но надоело мне там, скука зеленая. Во флот я записался, поддавшись порыву, а затем, поддавшись второму, завербовался в эту экспедицию. - Он с сожалением вздохнул. - Теперь я немного раскаиваюсь…

Нельзя тек, парень. Поверь мне, я человек опытный. Если ты запаникуешь, тебе конец. Да и осталось-то каких-нибудь два месяца работы, а потом мы снова вернемся на Ганимед.

Я не боюсь, если ты это имеешь в виду, - обиделся он. - Я… я… Он долго молча хмурился. - В общем, я просто измучился, пытаясь представить, что нас там ждет. От этих воображаемых картин у меня совсем сдали нервы.

Конечно, конечно, - заверил я. - Я ни в чем тебя не виню. Наверно, мы все через это прошли. Только постарайся взять себя в руки. Помню, однажды в полете с Марса на Титан у нас…

Я не хуже любого другого умею сочинять небылицы, а эта басня мне особенно нравилась, но Уайтфилд взглядом заставил меня умолкнуть.

Да, мы устали, нервы у нас сдавали; и в тот же день, когда мы с Уайтфилдом работали в кладовой, поднимая ящики со съестными припасами на кухню, Уайти вдруг, запинаясь, сказал:

Я мог бы поклясться, что в том дальнем углу не одни ящики, что там есть еще что-то.

Вот что сделали с тобой твои нервы. В углу, конечно, духи, или каллистяне, решили первыми напасть на нас.

Говорю тебе, я видел! Там есть что-то живое.

Он придвинулся ближе. Нервы его так накалились, что на миг он заразил даже меня; мне вдруг тоже стало жутко в этом полумраке.

Ты спятил, - громко сказал я, успокаивая себя звуком собственного голоса. - Пойдем пошуруем там.

Мы стали расшвыривать легкие алюминиевые контейнеры. Краешком глаза я видел, как Уайтфилд пытается сдвинуть ближайший к стене ящик.

Этот не пустой. - Бормоча себе под нос, он приподнял крышку и на полсекунды застыл, Потом отступил и, наткнувшись на что-то, сел, по-прежнему не сводя глаз с ящика.

Не понимая, что его так поразило, я тоже взглянул туда - и обомлел, не сдержав крика.

Из ящика высунулась рыжая голова, а за ней грязное мальчишеское лицо.

Привет, - сказал мальчик лет тринадцати, вылезая наружу. Мы все еще оторопело молчали, и он продолжал: - Я рад, что вы меня нашли. У меня уже все мышцы свело от этой позы.

Уайтфилд громко, судорожно сглотнул:

Боже милостивый! Мальчишка! «Заяц»! А мы летим на Каллисто!

И не можем повернуть назад, - сдавленно проговорил я. Разворачиваться между Юпитером и спутником - самоубийство.

Послушай, - с неожиданной воинственностью напустился Уайтфилд на мальчика, - ты, голова, два уха, кто ты вообще такой и что ты здесь делаешь?

Парнишка съежился - видать, немного испугался.

Я Стэнли Филдс. Из Нью-Чикаго, с Ганимеда. Я… я убежал в космос, как в книжках. - И, блестя глазами, спросил: - Как, по-вашему, мистер, будет у нас стычка с пиратами?

Без сомнения, голова его была заморочена «космической бульварщиной». Я тоже в его возрасте зачитывался ею.

А что скажут твои родители? - нахмурился Уайтфилд.

У меня только дядя. Не думаю, чтобы его это особенно беспокоило. - Он уже справился со своим страхом и улыбался нам.

Ну что с ним делать? - Уайтфилд растерянно обернулся ко мне.

Я пожал плечами.

Отвести к капитану. Пусть капитан и ломает голову.

А как он это воспримет?

Нам-то что! Мы тут ни при чем. Да и ничего ведь с таким делом не попишешь.

Вдвоем мы поволокли парнишку к капитану.